Неточные совпадения
— Доложите пославшим вас, что мочалка чести своей не продает-с! — вскричал он, простирая на
воздух руку. Затем быстро
повернулся и бросился бежать; но он не пробежал и пяти шагов, как, весь
повернувшись опять, вдруг сделал Алеше ручкой. Но и опять, не пробежав пяти шагов, он
в последний уже раз обернулся, на этот раз без искривленного смеха
в лице, а напротив, все оно сотрясалось слезами. Плачущею, срывающеюся, захлебывающеюся скороговоркой прокричал он...
Затем Глеб
повернулся спиной к Захару, который, махая
в воздухе рукою с деньгами, кричал...
— А я… поздравьте… вольная птица! — начал он как-то сразу и,
повернувшись в кресле, сделал рукой
в воздухе какой-то удивительно легкомысленный жест, как будто и
в самом деле у него гора с плеч свалилась.
Долинский задыхался, а светляки перед ним все мелькали, и зеленые майки качались на гнутких стеблях травы и наполняли своим удушливым запахом неподвижный
воздух, а трава все растет, растет, и уж Долинскому и нечем дышать, и негде
повернуться. От страшной, жгучей боли
в груди он болезненно вскрикнул, но голос его беззвучно замер
в сонном
воздухе пустыни, и только переросшая траву задумчивая пальма тихо покачала ему своей печальной головкой.
— Что, счастлив ты? — сквозь смех спросил он Гаврилу и,
повернувшись к нему спиной, пошел прочь по направлению к городу. Но он не сделал пяти шагов, как Гаврила кошкой изогнулся, вскочил на ноги и, широко размахнувшись
в воздухе, бросил
в него круглый камень, злобно крикнув...
Челкаш крякнул, схватился руками за голову, качнулся вперед,
повернулся к Гавриле и упал лицом
в песок. Гаврила замер, глядя на него. Вот он шевельнул ногой, попробовал поднять голову и вытянулся, вздрогнув, как струна. Тогда Гаврила бросился бежать вдаль, где над туманной степью висела мохнатая черная туча и было темно. Волны шуршали, взбегая на песок, сливаясь с него и снова взбегая. Пена шипела, и брызги воды летали по
воздуху.
— О, свинья! Трус! Предатель! — злобно зашипел Файбиш. — На же, на!.. Получи!.. Кнут резко свистнул
в воздухе. Файбиш бил широко и размашисто, тем движением, каким он обыкновенно стегал собак. Но Герш быстро
повернулся к балагуле задом, сгорбился, спрятал шею
в плечи, и жестокие удары пришлись ему по спине и по рукавам.
Савелий сердито выдыхнул из груди весь
воздух и резко
повернулся к стене. Минуты через три он опять беспокойно заворочался, стал
в постели на колени и, упершись руками о подушку, покосился на жену. Та все еще не двигалась и глядела на гостя. Щеки ее побледнели, и взгляд загорелся каким-то странным огнем. Дьячок крякнул, сполз на животе с постели и, подойдя к почтальону, прикрыл его лицо платком.
Кузька вздрогнул и открыл глаза. Он увидел перед собой некрасивое, сморщенное, заплаканное лицо, рядом с ним — другое, старушечье, беззубое, с острым подбородком и горбатым носом, а выше них бездонное небо с бегущими облаками и луной, и вскрикнул от ужаса. Софья тоже вскрикнула; им обоим ответило эхо, и
в душном
воздухе пронеслось беспокойство; застучал по соседству сторож, залаяла собака. Матвей Саввич пробормотал что-то во сне и
повернулся на другой бок.
— Самое худшее, когда граната упадёт сзади и шипит… Впереди её по крайней мере видишь, а тут только слышишь, и
повернуться жутко… Неприятное чувство… Шрапнель — та лучше, разрывается
в воздухе, а граната брякается на землю и начнёт крутить и шипеть, кажется, целую вечность…
Повернулся ротный на подковках, Назарычу занятия предоставил,
в канцелярию пошел приказы полковые перелистывать. Слышит, за перегородкой
в углу кто-то подсвистывает, Шарика кличет, —
в ответ собачка урчит, веселым голосом огрызается. Поглядел он
в щелку: сидит это солдатик Каблуков, что намедни с отпуска вернулся, на сундучке. Одна нога
в сапоге, другая
в портянке. Свистит, пальцами прищелкивает, а перед ним, — господи, спаси-помилуй! — пустой сапог
в воздухе носится, кверху носком взметывается.